Артур КЛАРК

2010: ОДИССЕЯ ДВА

I. «Леонов»

1. Аресибо. Разговор в фокусе

Даже в век торжества метрической системы этот телескоп называли тысячефутовым. Тень наполовину затопила его гигантскую чашу, но лучи заходящего солнца еще играли на треугольном антенном блоке, вознесенном высоко над нею. Там, в сплетении проводов, креплений и волноводов, затерялись две человеческие фигурки.

– Самое время, – начал доктор Дмитрий Мойсевич, обращаясь к своему давнему другу Хейвиду Флойду, – потолковать о многом: о башмаках, и о космических кораблях, и о сургучных печатях… А главное – о монолитах и неисправных компьютерах.

– Так вот для чего мы удрали с доклада Карла! Правда, я столько раз его слышал, что мог бы и сам выступить с ним… Но ты прав – вид отсюда действительно впечатляет. Представь, я поднялся сюда впервые.

– Вуди, тебе не стыдно? Я тут четвертый раз. Вообрази – мы слушаем Вселенную… Но нас не услышит никто. И мы можем спокойно поговорить о твоих трудностях.

– Каких же это?

– Ну, во-первых, тебе пришлось уйти из НСА.

– Я ушел сам. В Гавайском университете больше платят.

– Ясно… «по собственному желанию». Не хитри, Вуди, – ведь я же тебя знаю. Стоит новому президенту призвать тебя назад, и ты что, откажешься?

– Сдаюсь, старый казак. Что тебя интересует?

– Скажем, монолит из кратера Тихо. Наконец-то вы показали его научному миру. Что ж, лучше поздно, чем никогда. Правда, толку от всех исследований…

При упоминании о черной глыбе, в тайну которой бессилен был пока проникнуть человеческий разум, оба замолчали. После паузы Мойсевич продолжил:

– Но сейчас важнее Юпитер. Ведь именно туда был направлен сигнал из Тихо. И там погибли ваши ребята. – Он помолчал. – Я встречался лишь с Фрэнком Пулом. В девяносто восьмом, на конгрессе МАФ. Он мне понравился.

– Они бы все понравились тебе. Но мы до сих пор не знаем, что с ними произошло.

– Да, до сих пор. Но теперь это уже не только ваше внутреннее дело, Вуди. Ответа с нетерпением ждет все человечество, и с полным на то правом. Вы не сможете и дальше использовать имеющуюся у вас информацию лишь в собственных целях.

– Дмитрий, ты прекрасно знаешь, что на нашем месте и вы бы иначе не поступили. При активном твоем участии.

– Согласен. Но забудем о былых неурядицах. Они – в прошлом. Как и прежнее ваше правительство, которое развело всю эту секретность. У нового президента, надеюсь, более разумные советники.

– Возможно. У тебя есть официальные предложения?

– Нет, разговор сугубо частный. «Предварительные переговоры», как выражаются чертовы политики. И если кто-либо поинтересуется, происходили ли они, я отвечу «нет».

– Разумно. И что дальше?

– Ситуация, в общем, проста. «Дискавери-2», как тебе известно, будет готов не раньше чем через три года. Значит, вы упустите следующее стартовое окно.

– Допустим. Однако не забывай – я всего лишь ректор. НСА для меня – на другой стороне Земли.

– И в Вашингтон, надо полагать, ты ездишь просто так, навестить старых друзей. Да ладно. Наш корабль «Алексей Леонов»…

– Я думал, вы назвали его «Герман Титов».

– Ошибаетесь, ректор. Вернее, ошибается ЦРУ. Так вот, между нами: «Леонов» достигнет Юпитера как минумум на год раньше «Дискавери».

– Между нами, этого-то мы и боялись. Продолжай.

– Мое начальство, судя по всему, ждать вас не собирается. По части слепоты и глупости оно ничем не лучше твоего. А раз так, на нашу экспедицию могут обрушиться те же беды, что и на вашу.

– А что, по-вашему, там произошло? Только не говори, будто у вас нет перехвата боуменовских сообщений.

– Конечно, есть. Все, вплоть до последних слов: «Боже, он полон звезд!». Наши компьютеры проанализировали даже интонацию в этой фразе. Боумен не галлюцинировал. Он пытался описать то, что действительно видел.

– А что показал доплеровский сдвиг?

– Чудовищно! Когда сигнал пропал, Боумен удалялся со скоростью тридцать тысяч километров в секунду. Он набрал ее за две минуты. Многие тысячи g!

– Выходит, он мгновенно погиб.

– Не хитри, Вуди. Передатчик не выдержал бы и сотой доли такой перегрузки. А он действовал. Значит, и Боумен мог уцелеть.

– Что ж, все сходится. Стало быть, вы в таком же неведении, как и мы. Или у вас есть еще что-нибудь?

– Только куча безумных гипотез. Но любая из них недостаточно безумна, чтобы быть истинной.

Яркие красные огни зажглись на трех опорах антенны, превратив их в подобие маяков. Флойд с надеждой следил, как багровый край Солнца скрывается за горами. Но знаменитый «зеленый луч» так и не появился.

– Дмитрий, – сказал он, – давай начистоту. Куда ты клонишь?

– На «Дискавери» осталась бесценная информация; возможно, бортовые системы продолжают собирать ее. Нам нужна эта информация.

– Понятно. Но что помешает вам переписать все это, когда «Леонов» достигнет цели?

– «Дискавери» – это территория США. Высадка на корабль без вашего разрешения будет пиратством.

– Если не связана с аварийной ситуацией, а ее нетрудно подстроить. И вообще, как мы проверим, чем занимаются ваши ребята на расстоянии в миллиард километров?

– Спасибо за идею, я подкину ее наверх. Но даже если мы высадимся на «Дискавери», понадобятся недели, чтобы во всем разобраться. Короче, я предлагаю сотрудничество, хотя убедить начальство – и наше и ваше – будет непросто.

– Ты хочешь включить в экипаж «Леонова» американского астронавта?

– Да. Желательно специалиста по бортовым системам «Дискавери». Например, кого-то из тех, кто тренируется сейчас в Хьюстоне.

– Откуда ты о них знаешь?

– Бог с тобой, Вуди, это было на видеокассете «Авиэйшн вик». С месяц назад.

– Вот что значит отставка. Даже не в курсе, что еще секретно, а что – уже нет.

– Следует почаще бывать в Вашингтоне. Поддерживаешь мое предложение?

– Вполне. Но…

– Но что?

– Нам обоим придется иметь дело с политическими динозаврами, которые думают отнюдь не головой. Кое-кто из моих наверняка скажет: русские торопятся в петлю – это их дело. Мы доберемся до Юпитера на пару лет позже. Куда нам спешить?

Какое-то время оба молчали, только слышалось поскрипывание длинных растяжек, удерживающих антенный блок на стометровой высоте. Потом Мойсевич тихо сказал:

– Когда последний раз вычисляли орбиту «Дискавери»?

– Полагаю, недавно. А что? Она совершенно стабильна.

– Да, но вспомни один из эпизодов в славной истории НАСА. Рассчитывали, что ваша первая станция – «Скайлэб» – продержится на орбите по крайней мере десятилетие. Однако оценка сопротивления в ионосфере оказалась сильно заниженной, и станция сошла с орбиты намного раньше срока. Ты должен помнить этот скандал, хотя и был тогда мальчишкой.

– В то время я как раз окончил колледж, и ты это отлично знаешь. Но «Дискавери» не приближается к Юпитеру. Даже перигей – то есть перииовий – орбиты лежит далеко за пределами атмосферы.

– Я и так наболтал достаточно, чтобы снова сесть под домашний арест. И на этот раз тебе вряд ли позволят меня навестить. Но попроси ребят, которые за этим следят, быть повнимательней. Напомни им, что у Юпитера самая мощная магнитосфера в Солнечной системе.

– Все понял, спасибо. Будем спускаться? Становится прохладно.

– Не беспокойся, старина. Как только эта информация дойдет до Вашингтона и Москвы, нам всем станет жарко.

2. Дом дельфинов

Дельфины приплывали ежедневно перед закатом. Они изменили своему обычаю лишь однажды – в день знаменитого цунами 2005 года, которое, потеряв силу, не достигло, к счастью, Хило. Но Флойд твердо решил: если они опять не появятся, он тут же погрузит семью в машину и поспешит в горы, к Мауна Кеа.